(по материалам двух поездок: 16-22 июня 2008 г. и 4-9 ноября 2008 г.)
Этот выпуск «Заметок на полях путеводителя» – не совсем обычный. Он написан по впечатлениям от двух поездок в «город огней»: летом и поздней осенью 2008 года. А впечатлений было много, поэтому – в чисто американском стиле – вам представляется “the 10 best list”, список десяти самых интересных, самых необычных, самых «вкусных», самых запомнившихся впечатлений. Отобрать эти десять «самых-самых» было не легко. Некоторые из попавших в этот список рекомендаций описываются в любом путеводителе, а некоторые своеобразны и оригинальны. Впрочем, впечатления – будь они от поездок, ресторанов, музеев или чего угодно другого – всегда субъективны, а «на вкус и цвет товарищей нет». И все же, если вы будете в Париже, можем посоветовать вам следующее (в произвольном порядке):
1. Поездка на кораблике по Сене
Ни одно посещение Парижа не будет полным без прогулки по Сене, причем эта прогулка может быть совершена по верхней набережной, по нижней набережной (той самой, где по нашим представлениям должны жить клошары) или по воде. Особенно рекомендуем последнее, ведь Сена не просто главная водно-транспортная артерия Парижа, нет, это настоящее сердце города! Париж связан с Сеной теснее, чем любой другой крупный европейский город – со своей главной рекой. Сена является главнейшей точкой отсчета в Париже: от нее отмеряют расстояния, она определяет нумерацию домов и разделяет город на два крупных района: консервативный, богатый правый берег (по-французски, «рив друат») и более демократичный левый берег («рив гош»). Кроме того, Сена предоставляет возможность увидеть город совершенно в новом ракурсе, а практически каждое сколь-нибудь значимое здание в Париже находится если не прямо на берегу Сены, то совсем недалеко от нее. Вдоль набережных Сены тянутся вереницы великолепных особняков, замечательных музеев и выдающихся памятников архитектуры и скульптуры. Но главное – это то, что Сена по-прежнему жива, и хотя сегодня транспортные перевозки переместились с воды на сушу, существуют многочисленные компании, которые проводят экскурсии по Сене на так называемых «корабликах-мушках» (по-французски, «бато-муш»): на некоторых из них рассказывают про проплываемые достопримечательности, другие служат просто водным такси, а на некоторых даже можно пообедать или поужинать. Так как у нас был с собой хороший путеводитель, мы выбрали самый простой вариант: водный «автобус» компании «Батобюс».
Наша экскурсия начинается от музея д’Орсе, где в здании бывшего вокзала разместилась одна из наиболее значимых в мире коллекций импрессионистов, а также коллекция скульптурных работ Родена. От пристани около левого берега мы плывем сначала на восток, в сторону острова Сите, на котором возвышается собор Нотр-Дам (о нем подробнее будет рассказано ниже). Мы проплываем под мостами Понт Рояль, Понт дю Карусель и Понт дез Ар (мостом Искусств). Этот последний мост был построен в 1804 году и является первым литым чугунным мостом в Париже (сегодня на нем выставляют свои произведения парижские художники). Справа за мостом дез Ар расположен парижский монетный двор (Отель де Моне – не путать со знаменитым художником).
Потом мы проплываем под мостами Сен Мишель, Пети Понт, Понт о-Дубль и мостом Архиепископа, соединяющими левый берег с островом Сите (это исторический и культурный центр Парижа), а затем под мостами Понт де ла Турнель и Понт дю Сюлли, соединяющими левый берег с островом Иль Сен-Луи (островом Св. Людовика). Оба эти острова теснейшим образом связаны с историй Парижа, ведь именно с острова Сите началась история города еще во время римской империи, а в последствии именно здесь располагались дворцы королей, а также религиозные и юридические центры страны. Остров Сен-Луи когда-то был просто заболоченным пастбищем, но в 17 веке он превратился в один из наиболее желанных адресов в Париже: за последние четыре столетия здесь жили многие знаменитые художники, врачи, актрисы и просто богачи.
Затем мы проплываем район Ботанического сада (Жарден де Плант), где наш кораблик разворачивается: теперь мы плывем на запад вдоль правого берега Сены, соединяющегося с островами Сен-Луи и Сите мостом Нотр Дам, мостом Менял (по-французски «Понт о-шанж») и мостом Понт-Неф (в переводе с французского, это название значит «новый мост», хотя это старейший сохранившийся мост в Париже). Примерно напротив собора Нотр-Дам на правом берегу расположено красивейшее здание парижской мэрии Отель-де-Виль, а чуть дальше башня Св. Якова (Сен-Жак). Это остатки церкви, построенной в 1523 году в стиле поздней готики. Эта церковь была одной из сети церквей на пути паломников в Сантьяго-де-Компостела, а Блез Паскаль, математик, физик и философ 17 века, проводил здесь свои знаменитые эксперименты. Чуть дальше мы проплываем площадь Шатле, на которой расположен модный универмаг «Самаритен», построенный еще в 1926 году в стиле арт-деко, а еще через несколько кварталов открывается вид на главный музей города – Лувр, за которым тянутся сады Тюильри.
История Лувра началась с королевской крепости, построенной в 1190 году при короле Филиппе-Августе для защиты Парижа от набегов викингов. Франциск I перестроил Лувр с стиле модного тогда ренессанса, а в последующие четыре столетия французские монархи продолжали перестраивать и улучшать дворец. Последняя такая «перестройка» при президенте Миттеране добавила стеклянную пирамиду в главном дворе Лувра, где расположились кассы музея и другие туристические службы. Зеленым обрамлением Лувра стали парк дворца Пале Рояль (созданный для кардинала Ришелье в 1630-х годах) и парк Тюильри (его создал тоже в 17 веке королевский садовник Людовика XIV Андре ле Нотр). Около парка Тюильри правый берег соединяется с левым посредством моста Сольферино, построенного в 1859 году, чтобы обеспечить удобный доступ в парк Тюильри жителям района Сен-Жермен-де-Пре на левом берегу.
Следующий мост, Понт де ля Конкорд, назван по одноименной площади на правом берегу Сены, площади Согласия. Это одна из наиболее величественных площадей не только в Париже, но и во всей Европе, занимающая более восьми гектаров и имеющая довольно кровавую историю, в связи с чем название «площадь Согласия» кажется весьма ироничным: во время Французской революции здесь стояла гильотина, на которой встретили создателя Людовик XVI и Мария-Антуанетта, Дантон и Робеспьер. Сегодня центр площади занимают 3200-летний египетский обелиск, два фонтана и восемь статуй, символизирующих крупнейшие города Франции (среди них Страсбург и Лион, в котором мы побывали после Парижа).
После площади Согласия мы проплываем под мостом Александра III, знаменитого как своим инженерным дизайном (это однопролетный мост высотой 6 метров), так и украшениями, выполненными в стиле ар-нуво (модерн): здесь и фонари, и херувимы, и нимфы, и позолоченные крылатые кони по обеим сторонам моста. Строительство моста было завершено всего за четыре года, как раз к открытию Международной выставки 1900 года, а назван этот мост в честь русского царя, заложившего первый камень в 1896 году.
На правом берегу с моста Александра III открывается панорама на дворцы Гранд Пале и Пети Пале, также построенные в стиле ар-нуво, где сегодня расположены главные выставочные залы города. Напротив Гран Пале, на левом берегу Сены мост Александра III выходит на эспланаду Дома Инвалидов (о нем подробно написано ниже), а сразу за мостом Александра III открывается захватывающий дух вид на главный символ Парижа – Эйфелеву башню, ставшую сегодня настолько знаменитой, что уже трудно представить себе, что она была построена в 1889 году лишь как временное украшение для Международной выставки, а эстеты того времени просто заклевали ее создателя, инженера Густава Эйфеля. Декадентский поэт Поль Верлен специально объезжал ее, так как, по его мнению, башня уродовала вид Парижа. Но это чудо инженерного гения пережило всех своих критиков: два с половиной миллиона заклепок скрепляют детали этой 320-метровой башни, которая даже в самый сильный ветер отклоняется не больше, чем на 12 сантиметров. И хотя на самый верхний, третий этаж башни можно подняться пешком по 1652 ступеням, мы – как и большинство туристов – поднимаемся туда на лифте. С верхней обзорной площадки открывается необычайный вид на Париж и его окрестности: в хорошую погоду можно увидеть даже собор в Шартре!
За Эйфелевой башней раскинулись Марсовы поля, ведущие к Эколь милитер, главному военному учебному заведению Франции (там когда-то учился и сам Наполеон), а с другой стороны башни мост Йена соединяет левый берег с правым и упирается в центр Трокадеро с двумя словно обнимающими спускающийся к Сене парк «руками» дворца Шайо, в котором находятся сразу несколько интересных музеев. Я посетила только один из них, музей монументов Франции, посвященный церковной архитектуре и монументальной скульптуре. Здесь можно увидеть фрагменты таких архитектурных шедевров, как собор в Шартре и замок Шамбор, а также макеты многих соборов и церквей, в том числе церкви Сен-Шапель (о которой подробно рассказывается ниже). Именно этот музей вдохновил архитектора и реставратора по имени Эжен Виолле-ле-Дюк на восстановление парижского собора Нотр-Дам, а также средневекового города-замка Каркассон (но об этом подробнее в рассказе о нашей поездке по югу Франции).
2. Поездка на экскурсионном автобусе «Опен-Тур»
Двухэтажные экскурсионные автобусы фирмы «Опен-Тур» – это, конечно, нечто очень туристическое, а мы обычно стараемся избегать таких мероприятий, но тем не менее, именно эти поездки оказались очень удобным, простым и интересным способом посмотреть как можно больше за короткое время, которое было у нас в Париже. Разумеется, такую экскурсию «в свободном стиле» стоит взять только один раз, но один раз ее взять стоит (обратим ваше внимание на то, что билеты продаются на один или два дня, и если вы собираетесь быть в Париже хотя бы два дня, то рекомендуем взять двухдневные билеты, ведь они стоят не намного дороже однодневных и представляют возможность кататься на автобусах «Опен-Тур» еще один день). Автобус «Опен-Тур» двухэтажный, верхний этаж открыт (поэтому нужно уклоняться от веток тополей и кленов, которыми обсажены многие парижские улицы и авеню), на него можно сесть на любой остановке – а остановок на четырех кольцевых маршрутах всего более 50 – и сойти можно тоже на любой остановке. Экскурсантам выдаются наушники, которые можно настроить на один из десятка языков (в том числе, русский) и с помощью которых можно услышать краткий рассказ о проезжаемых достопримечательностях. И хотя такой рассказ не может заменить хороший путеводитель или знание французской истории, но он очень помогает сориентироваться и выбрать те места, которые вам особенно хотелось бы посетить.
Основной (на плане, зеленый) маршрут провозит туристов по центральной части Парижа, с остановками около Оперного театра, Лувра, собора Нотр-Дам, музея д’Орсе, площади Согласия, Елисейских полей, Триумфальной арки, комплекса Трокадеро, Эйфелевой башни, Дома Инвалидов и церкви Мадлен. Северный (желтый) маршрут везет вас от Оперного театра на Монмартр, к Северному и Восточному вокзалам и на площадь Республики. Восточный (синий) маршрут пересекается с основным маршрутом около собора Нотр-Дам и идет оттуда к Пантеону, площади Бастилии (месту, где раньше находилась знаменитая крепость и тюрьма, а сейчас расположилось новое здание оперного театра, Опера-Бастилия), Аустерлицкому вокзалу (вспомним князя Андрея из «Войны и мира»), Национальной библиотеке Франции им. Франсуа Миттерана, парку Берси, Лионскому вокзалу (с него мы затем уехали в Лион) и в Марэ (район, знаменитый как традиционно еврейский квартал, хотя евреев там становится все меньше и меньше). И наконец южный (оранжевый) маршрут тоже идет от собора Нотр-Дам по бульварам Сен-Мишель, Распай, Монпарнас, бульвару Инвалидов и бульвару Сен-Жермен и позволяет увидеть вблизи Пантеон, Люксембургский сад, башню Монпарнас, памятник Бальзаку работы Родена и памятник маршалу Нею, Дом Инвалидов и Национальную ассамблею, а также издательский район Сен-Жермен-де-Пре и университетский район, так называемый Латинский квартал.
Самое сильное впечатление во время автобусной экскурсии по разным кварталам и районам Парижа на меня лично произвел контраст между архитектурными стилями двух «реформаторов» Парижа: барона Османа и президента Миттерана. Барон Жорж Эжен Осман, выходец из семьи немецких протестантов, удачно совмещал в себе организаторские способности чиновника высокого ранга (с 1853 по 1870 год он был префектом департамента Сена) и художественное видение мастера (с 1867 года он был членом Академии изящных искусств), и поэтому, получив карт-бланш от Наполеона III, он с рвением взялся за перекройку Парижа. Под руководством барона Османа была реорганизована уличная сеть Парижа, для чего были разрушены целый ряд населенных кварталов, снесены множество старых (в том числе средневековых) домов и проложены многие, приобретшие позже популярность, бульвары (один из них сегодня носит его имя). В общей сложности под руководством Османа было реорганизовано около 60% недвижимости Парижа. Кроме того, барон Осман обустроил для прогулок парижан Булонский лес и несколько парков в самом городе, в частности парки Монсури и Бют-Шомон. Именно благодаря видению барона Османа, Париж приобрел свой современный облик, с широкими бульварами, больше похожими на аллеи парка, и элегантными домами, фасады которых украшены черными кружевами чугунных решеточек-балконов. Отметим еще и то, что архитектурный стиль, ассоциируемый с именем барона Османа, служит прекрасным звеном, соединяющим Париж прошлого с Парижем будущего: он вписывается в архитектуру предшествующих столетий и одновременно гармонирует с более поздними постройками, например, витые чугунные решетки домов на Больших бульварах кажутся младшими сестрами Эйфелевой башни.
А вот когда за «украшение» Парижа взялся бывший тогда президентом Франсуа Миттеран, то – на мой взгляд – ничего хорошего не вышло. Под его руководством были построены несколько монументальных комплексов, которые, по моему мнению, только уродуют город. Например, огромная квадратная арка Ла Дефанс, под которой может поместиться собор Нотр-Дам, является жалкой пародией на триумфальную арку на площади Этуаль и только еще раз подтверждает известный принцип, что больше – это далеко не всегда лучше. В том же 1989 году, когда была построена арка Ла Дефанс, было открыто и новое здание парижского оперного театра, Опера-Бастилия. Его архитектор Карлос Отт преуспел в том, чтобы здание новой оперы было как можно меньше похоже на классические оперные театры 19 века, отличным примером которых служит оперный театр постройки Гарнье. Внутри Опера-Бастилия – это довольно функциональное здание (я была там в свое первое посещение Парижа в 1992 году на представлении балета «Лебединое озеро»), а вот снаружи это массивное, полукруглое, поблескивающее стеклянными стенами здание скорее отталкивает, чем привлекает взгляд. Точно такое же впечатление производит и комплекс Национальной библиотеки Франции им. Франсуа Миттерана (не путать со зданием Национальной библиотеки в центре города, построенном в 17 веке под руководством кардинала Мазарини). По задумке архитектора, новые здания библиотеки, построенные недалеко от Аустерлицкого вокзала, должны напоминать приоткрытые тома и, таким образом, заманивать потенциального читателя в мир книги, но мне они больше напомнили советские новостройки 1970-х. Но верхом «миттерановского кошмара» является здание Министерства финансов в Берси, построенное в типичном советском стиле, да еще и обложенное снаружи синей керамической плиткой, вызывающей стойкую ассоциацию с общественным туалетом. Так что сравнение стиля барона Османа с видением Миттерана явно не в пользу последнего. Процитируем напоследок Иосифа Бродского, заметившего, что такая архитектура, как та, которую спонсировал президент Миттеран, «испортила облик Европы сильнее всякого Люфтваффе».
3. Прогулка по Монмартру
Именно Монмартр, а точнее украшающая вершину Монмартрского холма базилика Сакре-Кер, была первой увиденной нами в Париже достопримечательностью. Ее белые купола показались на несколько мгновений из-за серых бетонных башен-небоскребов северного Парижа, еще когда мы ехали на автобусе из аэропорта в город. И именно на Монмартре мы совершаем первую вылазку из экскурсионного автобуса. От бульвара де Рошшуар мы поднимаемся по узким улочкам вверх на Монмартрский холм к базилике Сакре-Кер, а затем прогуливаемся по площади дю Тертр, знаменитой своими художниками. Да и вообще Монмартр в целом неразрывно связан с искусством. В конце 19 века эта часть города стала настоящей Меккой для художников, писателей, поэтов и их поклонников: здесь поселились Теодор Жерико и Камиль Коро, а в начале двадцатого века улицы Монмартра прославил Морис Утрилло. Здесь же сконцентрировалась и другая сторона богемной жизни: бордели, кабаре и салоны экзотических танцовщиц придали этому району репутацию порочности в глазах порядочных горожан. В начале двадцатого века, переходящее знамя артистического квартала перешло от Монмартра к Монпарнасу, с северной окраины на южную. Потеряв часть своего богемного шарма, Монмартр превратился из района художников в район туристов. Но сам Монмартрский холм (по-французски называемый «Бют»), в отличие от прилегающих к нему районов, слившихся с урбанизированным Парижем, сохранил свой прошлый шарм и атмосферу небольшой деревни. Именно этим сочетанием по-деревенски тихих, зеленых улочек, невысоких домиков, прячущихся в садах (здесь есть даже виноградник!) с неугомонными туристическими кварталами, открытыми кафе, уличными художниками и музыкантами и славится сегодня Монмартр. И кто знает, может среди сегодняшних певичек в монмартрских кабаре есть и будущие Эдит Пиаф…
С Монмартрского холма открывается чудесный вид на центральный Париж, но туристы приезжают сюда не для того, чтобы увидеть вид с холма, а для того, что увидеть вид на холм, а точнее на увенчивающую его белоснежную базилику Сакре-Кер, самую фотографируемую достопримечательность Парижа. В 1870 году с началом Франко-прусской войны два парижских бизнесмена-католика – Лежентиль и де Флери – дали клятву построить церковь, посвященную Святому Сердцу Христа (отсюда и название «Сакре-Кер»), если Франция будет спасена от прусских полчищ. Несмотря на последовавшую страшную войну и четырехмесячную осаду Парижа – парижанам даже приходилось есть собак и крыс, настолько тяжелым было положение в городе – Лежентиль и де Флери выполнили свою клятву и после окончания войны дали деньги на строительство базилики. Парижский архиепископ Жибер подхватил это начинание, а уже в 1875 году начались строительные работы под руководством архитектора Поля Абади. Вдохновением для архитектора стала романо-византийская церковь Сен-Фрон в Перигё (в Аквитании), но результат во много раз превзошел свой прототип. Строительство Сакре-Кер было закончено к 1914 году, но снова вмешалась война с Германией, и освящение собора было отложено до 1919 года.
Самый лучший вид на базилику Сакре-Кер открывается с подножья Монмартрского холма. Первое, что поражает взгляд, – это высочайший овальный купол собора, вторая по высоте точка Парижа (после Эйфелевой башни). За центральным куполом прячется 83-метровая колокольня собора, в которой хранится один из тяжелейших колоколов в мире: он весит 18,5 тонн. Зеленые клумбы обрамляют широкую многоярусную лестницу, ведущую от площади Сен-Пьер наверх, к главному фасаду базилики, украшенному конными скульптурами двух героев-святых Франции: Жанны д’Арк и Святого Людовика, а также статуей Христа, символически расположенной над двумя медными всадниками. Вход в храм – через тяжелые бронзовые двери, украшенные рельефами, изображающими сцены из жизни Христа, в их числе «Последняя вечеря». Внутри собор украшен мозаиками, витражами и скульптурами, среди которых особо отметим мозаику с изображением распростершего руки Христа в алтарной части базилики.
От базилики Сакре-Кер мы проходим по узким, вымощенным булыжником улочкам на площадь дю Тертр и попадаем в совсем другую атмосферу. Здесь играют уличные музыканты, а художники продают свои работы и предлагают прямо тут же нарисовать ваш портрет (мы тоже не удержались: Виталик заказал шарж, который тут же был мастерски исполнен). Со всех сторон площадь окружена ресторанчиками и кафе. Одно из этих заведений, «Ля мер Катрин», основанное еще в 1793 году, по легенде было популярно среди русских казаков, пришедших в Париж победителями в 1814 году. Они стучали кулаком по столу и кричали «быстро!», откуда и пошло название французских забегаловок «бистро».
4. Собор Нотр-Дам (собор Парижской Богоматери)
Ни одно здание не связано с историей Парижа так тесно, как собор Парижской Богоматери (собор Нотр-Дам) на острове Сите. Место для собора было выбрано не случайно: еще при римлянах здесь стоял храм Юпитера, который впоследствии заменила первая христианская церковь Парижа – базилика Святого Стефана. Папа Александр III (не путать с русским царем, в честь которого назван мост через Сену) заложил первый камень собора в 1163 году, а армии средневековых архитекторов и мастеровых продолжали строительство этой готической махины еще 170 лет. Результатом стало массивное здание 130 метров в длину с двумя 69-метровыми башнями. Кроме того, это было одно из первых зданий в мире, использующее аркбутаны (flying buttresses), что позволило значительно сократить размеры внутренних опор, освободить пространство здания, увеличить оконные проемы и пролеты сводов (но об интерьере собора будет подробно рассказано ниже). В течение последующих столетий собор несколько раз перестраивали, например, при Людовике XIV были перестроены хоры. А какие только исторические события не повидал этот собор: в 1572 году здесь сочетались браком Маргарита де Валуа и Генрих Наваррский (конный памятник ему стоит недалеко от Нотр-Дама, на западной оконечности острова Сите), в 1804 году Наполеон здесь короновался императором Франции, а в 1970 году под сводами собора проводились официальные похороны генерала де Голля.
Но далеко не все приходящие в этот храм оказывали ему достойное уважение: например, в 1548 году восставшие гугеноты нанесли значительный ущерб интерьеру собора, во времена Людовика XIV (в конце 17 века) были разрушены некоторые могилы и витражи, а в 1793 году революционеры разграбили собор, расхитили многие из его сокровищ и переименовали его в «Храм Разума» (позднее здесь даже был устроен винный склад). В целом же собор был предоставлен течению времени и постепенно приходил в разрушение. Предоставим слово Виктору Гюго, который в 1831 году написал: «Собор Парижской Богоматери еще и теперь являет собой благородное и величественное здание. Но каким бы прекрасным собор, дряхлея, ни оставался, нельзя не скорбеть и не возмущаться при виде бесчисленных разрушений и повреждений, которые и годы и люди нанесли почтенному памятнику старины, без малейшего уважения к имени Карла Великого, заложившего первый его камень, и к имени Филиппа-Августа, положившего последний.» Именно Виктор Гюго сделал очень многое для восстановления собора, он развернул настоящую агитационную кампанию (частью которой был процитированный выше роман «Собор Парижской Богоматери»), привлекшую внимание общественности к судьбе собора и позволившую собрать необходимые средства для реставрационных работ. Но и этого было мало, ведь были нужны не только деньги, но и человек, который мог бы возглавить это непростое дело.
И тогда на выручку пришел молодой архитектор Эжен Эммануэль Виолле-ле-Дюк. В 1835 году Виолле-ле-Дюк, которому тогда едва ли исполнился 21 год, выполнил свою первую большую реставрационную работу: по заказу писателя Проспера Мериме он взялся за восстановление средневекового романского аббатства св. Марии Магдалины в Везле. Впоследствии он прославится реставрацией Амьенского собора, крепости Каркассон на юго-западе Франции и готической церкви Сен-Шапель здесь же в Париже, но в 1841 году тогда еще только 27-летний архитектор взялся за реставрацию 500-летнего собора Нотр-Дам. Можно только дивиться тому пониманию старинной архитектуры, которое проявил столь молодой архитектор. Виолле-ле-Дюк привнес во французскую реставрационную школу методику точного, археологического подхода к обмерам и описаниям предметов старины, однако при этом он не гнушался вносить «творческие поправки» в реставрационные проекты: «Реставрировать здание не значит подновлять его, ремонтировать или перестраивать; это значит — восстанавливать его завершенное состояние, какого оно могло и не иметь никогда до настоящего времени», – напишет он в двухтомнике «Беседы об архитектуре». В этом духе «корректирующей реставрации» он работал и над собором Нотр-Дам, в результате чего к зданию добавилась характерная третья башня-шпиль, вздымающаяся на высоту 90 метров. Виолле-ле-Дюку также принадлежит идея галереи химер на фасаде собора у подножия башен. Одновременно с восстановлением самого собора были снесены и постройки, примыкавшие к нему, в результате чего перед фасадом образовалась нынешняя площадь, на которой находится «нулевая точка» – точка отсчета расстояний во всей Франции.
Нельзя не упомянуть и западный фасад собора (основные его элементы изображены здесь). Процитируем снова Виктора Гюго: «вряд ли в истории архитектуры найдется страница прекраснее той, какою является фасад этого собора, где последовательно и в совокупности предстают перед нами три стрельчатых портала; над ними – зубчатый карниз, словно расшитый двадцатью восемью королевскими нишами, громадное центральное окно-розетка с двумя другими окнами, расположенными по бокам, подобно священнику, стоящему между дьяконом и иподьяконом; высокая изящная аркада галереи с лепными украшениями в форме трилистника, поддерживающая на своих тонких колоннах тяжелую площадку, и, наконец, две мрачные массивные башни с шиферными навесами. Все эти гармонические части великолепного целого, воздвигнутые одни над другими и образующие пять гигантских ярусов, спокойно развертывают перед нашими глазами бесконечное разнообразие своих бесчисленных скульптурных, резных и чеканных деталей, в едином мощном порыве сливающихся с безмятежным величием целого. Это как бы огромная каменная симфония; … чудесный итог соединения всех сил целой эпохи, где из каждого камня брызжет принимающая сотни форм фантазия рабочего, направляемая гением художника…»
Гигантские размеры собора особенно заметны внутри, в центральном нефе с высочайшими потолками. Как и в других готических храмах, здесь нет настенной живописи (за исключением картин работы Шарля ле Брюна в боковых капеллах), и единственным источником света являются многочисленные витражи высоких стрельчатых окон. Поперечный неф этого готического собора заканчивается с обеих сторон средневековыми окнами-розетками диаметром 13 метров: на северном окне изображена Мадонна, окруженная персонажами из Ветхого Завета, а на южном окне – Иисус Христос, окруженный девственницами, святыми и двенадцатью апостолами. Среди других украшений интерьера собора отметим резные хоры работы Жана Рави, скульптурную группу «Пьета» работы Николя Кусту на золоченном пьедестале работы скульптора Франсуа Жирардона и статую Людовика XIII: он изображен поклоняющимся Мадонне за то, что она послала ему наследника, Людовика XIV, после долгих лет в бездетном браке. Тут же у юго-восточной колонны поперечного нефа стоит и сама Парижская Богоматерь (Нотр-Дам де Пари, в честь которой назван собор) – это скульптура 14 века, привезенная сюда из Сент-Эньяна. Триста восемьдесят семь ступеней в северной башне ведут наверх, на обзорную площадку, откуда открывается великолепный вид на сидящие на башне горгульи (химеры) и на остальной Париж.
5. Концерт классической музыки в церкви Сен-Шапель
Одно из наиболее вдохновляющих впечатлений, полученных нами в Париже, – это церковь Сен-Шапель, которая находится на острове Сите, рядом с прославленными Сименоном набережной Орфевр и Дворцом Правосудия. Причем, побывали мы там дважды: первый раз просто осмотрели церковь и посидели внутри, а второй раз пришли на изумительный концерт камерной музыки. Заметим, что мы были рады, что концерт пришелся не на наше первое посещение Сен-Шапели, ведь тогда наше внимание бы просто разрывалось между музыкой и внутренним убранством церкви, ведь недаром уже в Средние века прихожане называли Сен-Шапель «воротами в рай», а сегодня это церковь считается одним из величайших архитектурных шедевров западной цивилизации. Но обо всем по порядку.
Церковь Сен-Шапель была построена в 1248 году по приказу Людовика IX (он был настолько религиозен, что получил прозвище Святого Людовика). Первоначальным предназначением церкви было хранение реликвий, приобретенных Св. Людовиком у императора Константинополя в 1239-1241 годах за сумму в три раза превышающую ту, что была потрачена на строительство самой церкви. В числе этих драгоценных реликвий терновый венец Иисуса Христа и обломки креста, на котором он был распят. Как напоминание об этих реликвиях, церковь увенчана шпилями с терновыми венцами. Тут же на крыше этого необычно ажурного сооружения и статуя ангела, которая когда-то вращалась вокруг своей оси, чтобы ее крест был виден из любой точки Парижа.
Внутри церковь Сен-Шапель разделена на два уровня: внизу находилось помещение, где молились простолюдины, а наверху – капелла для королевской семьи. Именно верхняя капелла и является сегодня местом паломничества многочисленных туристов. Привлекают их сюда главным образом 15 великолепнейших витражей, разделенных лишь тончайшими колоннами, возносящимися на высоту 15 метров и украшенных 12 резными деревянными статуями апостолов. Изображения на витражах представляют собой более тысячи религиозных сцен (в их числе, «Тайная вечеря» и «Передача реликвий Св. Людовику»), сливающихся в калейдоскоп красных, золотых, зеленых, синих и фиолетовых тонов. Самое лучшее время для посещения Сен-Шапели – это незадолго до захода солнца, когда его последние лучи создают неземное, магическое освещение и делают капеллу похожей на шкатулку с драгоценностями.
А во второй раз мы пришли в Сен-Шапель на концерт камерной музыки, включающий в себя произведения Альбинони, Вивальди и Пахельбеля. (Отрывок концерта можно посмотреть здесь.)
6. Музей Наполеона и музей Армии в Доме Инвалидов
Купол Дома Инвалидов, а точнее собора, который является сердцем этого историко-архитектурного комплекса – одна из самых известных достопримечательностей Парижа, и хотя комплекс Дома Инвалидов ассоциируется в первую очередь с именем Наполеона, его постройка началась еще задолго до рождения великого корсиканца, а именно в 1671 году при Людовике XIV, который решил создать Дом Инвалидов для ветеранов своих войн. Королевские приказы, как известно, выполняются быстро, и уже в 1674 году Дом Инвалидов открыл свои двери для первых обитателей, а еще через три года началось строительство собственно церкви, которая и стала Собором Инвалидов. Со временем Дом Инвалидов превратился в некий город в миниатюре, управляемый одновременно военными и гражданскими законами и насчитывающий к концу 17 века до 4000 обитателей, которые были разделены на роты и работали в сапожной и обойной мастерских, а также в мастерской по изготовлению миниатюр. И сегодня Дом Инвалидов – это прежде всего государственное учреждение и военный госпиталь, и только во вторую очередь музей и туристический центр.
Наше посещение Дома Инвалидов начинается с северного входа, на площадке перед которым установлены пушки и артиллерийские орудия времен наполеоновских войн. Пройдя через колоннады, обрамляющие внутренние дворики, и посмотрев на статую «маленького капрала», мы попадаем в собор Дома Инвалидов, высота которого вместе со шпилем достигает 107 метров. Позолоченный купол собора был отреставрирован в 1989 году, на что потребовалось 12 килограмм драгоценного металла. Реставрация внутреннего убранства собора производится и сейчас, поэтому мы не смогли посмотреть все экспонаты этого собора-музея, но даже то, что мы увидели, произвело огромное впечатление. Центром собора является гробница Наполеона, а вокруг великого императора захоронены его приближенные генералы Бертран и Дюрок, его сын король Рима и братья Жером и Жозеф, а также маршалы Тюренн, Вобан, Фош и Лиотей. Решение перевезти прах императора в Париж с острова Св. Елены было принято в 1840 году, а надгробье работы архитектора Висконти было закончено только в 1861 году и тогда же было завершено перезахоронение Наполеона. Вокруг гроба из величественного куска красного порфира (внутри него еще пять вставленных друг в друга, как матрешки, гробов!) стоят восемь статуй, символизирующих победы величайшего военачальника Франции: Маренго, Аустерлиц, Йена и другие. Его гражданские достижения («внутреннее умиротворение», «централизация административной системы», «Государственный совет», «Гражданский кодекс», «Конкордат», «Императорский университет», «Счетная палата», «Торгово-промышленный кодекс», «Гражданское строительство» и «орден Почетного Легиона») являются темой десяти барельефов, украшающих стены крипты, а у ног императора расположена могила его сына. Здесь же в соборе выставлены и наиболее ценные личные вещи императора: знаменитый серый сюртук, ставшая символической треуголка, Аустерлицкая шпага и орден Почетного Легиона.
Кроме самого собора Дома Инвалидов стоит посетить и по-настоящему захватывающий музей Армии, состоящий из двух основных экспозиций: для любителей старинного оружия здесь представлена коллекция рыцарских доспехов и оружия от Средневековья до середины 17 века, не уступающая коллекциям в замке Уорик или в Белой башне лондонского Тауэра (в том числе здесь представлены уникальная коллекция рапир 16 века, турнирные и самурайские доспехи, а также именные доспехи Людовика XIII, герцога Майенского, герцога д’Эпернона и короля Генриха IV), а любители более современной истории почерпнут много нового и интересного в той части музея, которая посвящена двум мировым войнам и где представлены униформы, оружие, документы, фотографии и видео, представляющие первую и вторую мировые войны с точки зрения французов. Интересно, что в этом музее подробно описывается, как вторая мировая война уходит корнями в первую мировую, которая, в свою очередь, явилась результатом франко-прусской войны. Одним из наиболее заинтересовавших меня экспонатов было удостоверение французского летчика из эскадрильи «Нормандия-Неман», сделанное по советскому образцу и выписанное на русском языке.
7. Музей Клюни
Большинство туристов, приехавших в Париж, стремится попасть в такие музеи как Лувр и музей д’Орсе, и мало кто обращает внимание на небольшой музей, притаившийся в тихом уголке в пятом «арондисмане» (то есть, административном районе Парижа) – музей Клюни, официально именуемый Национальным музеем Средневековья. Да и я попала в этот музей по сути дела случайно, просто проходила мимо и зашла. И была просто поражена богатой и интересной коллекцией этого музея! До посещения этого музея я понятия не имела о средневековом искусстве – как и многие другие, я имела представление о средневековой архитектуре и монументальной скульптуре, но что такое средневековое можно поместить в музей? А оказалось, что очень даже многое. В музее Клюни, расположенном в средневековой усадьбе, представлены не только элементы архитектуры (витражи, колонны, мебель и т. п.), но и манускрипты и гобелены, резьба по дереву и по слоновой кости, ювелирные изделия и предметы религиозного значения, рыцарские доспехи и детские игрушки, посуда и обувь. Но все эти разнообразные экспонаты поражают одним: высоким уровнем мастерства будь то стеклодувов или резчиков, ткачей или ювелиров.
Описать все экспонаты не представляется возможным, но среди самых интересных упомяну следующие:
- гобелены из серии «Дама с единорогом», относящиеся к 15-16 векам, с необычно детальными изображениями растений, животных и людей; пять из шести гобеленов этой серии символически отображают пять чувств: зрение (разглядывает себя в зеркало), слух (играет на органчике), вкус (пробует сладости), обоняние (нюхает цветы) и осязание (держится за рог единорога), а шестой гобелен, изображающий даму, кладущую драгоценности в ларец, как считается, символизирует принцип свободного выбора;
- золотая роза из Базеля, созданная в 1330 году ювелиром Минуккио да Сиена для авиньонского папы Иоанна XXII;
- элементы резных алтарей ноттингемской школы, с натурализмом изображающие сцены из жизни Христа, а также жанровые зарисовки;
- витражи из французских церквей работы 12-13 веков (необычно уже то, что здесь на витражи можно смотреть с совсем небольшого расстояния, позволяющего рассмотреть все детали того, как сделано изображение)
- ювелирные изделия, в том числе еврейское обручальное кольцо из Италии (работы 1300 года), на шести гранях которого различимы еврейские буквы «мем», «заин», «ламед», «тав», «вав» и «бет» – «мазель тов», традиционное еврейское пожелание счастья.
8. Прогулка по Люксембургскому саду
В то время, как музеи, экскурсии и концерты могут ударить по вашему карману, есть в Париже и места, где можно прекрасно провести время совершенно бесплатно. Это – прекрасные парижские парки. Их много, и они очень разные: парки Тюильри и парк Пале-Рояль в классическом французском стиле, более демократичный парк Монсо в английском стиле, просторная эспланада Дома Инвалидов, Булонский лес, парк Бют-Шомон с его огромными пещерами и туннелями в скалах. Есть даже сад имени Ицхака Рабина в районе Берси. Но больше всего нам понравился Люксембургский сад. Этот парк красив и летом, когда его аллеи хранят столь желанную прохладу, и осенью, когда на дорожках шуршат золотые листья, а на клумбах пестреют георгины и астры.
В центре парка находится Люксембургский дворец, место заседания французского Сената (нижняя палата французского парламента заседает в здании Национальной ассамблеи на берегу Сены, напротив парка Тюильри). У здания Люксембургского дворца интересная история: оно было построено для того, чтобы напоминать Марии Медичи, в то время вдовы Генриха IV, о ее родной Флоренции, но к 1631 году, когда строительство дворца было закончено, Мария была изгнана, а дворец остался в королевском владении вплоть до французской революции. В 1794 году здесь содержался под стражей художник Жак-Луи Давид, а во время второй мировой войны здесь находился штаб Люфтваффе.
Перед Люксембургским дворцом разбиты клумбы типично французского парка, с восьмиугольным водоемом, посредине которого вздымается струя скульптурного фонтана. Есть в Люксембургском саду и еще один фонтан: так называемый фонтан Медичи, построенный для Марии Медичи в 1624 году в стиле итальянского гротто, с длинным прямоугольным водоемом перед ним. По всему парку разбросаны множество скульптур самых разных стилей: здесь и купидоны, поддерживающие огромные каменные вазы, и скульптуры французских королев (среди них, например, Мария Стюарт), и огромная голова золотого цвета, стоящая прямо на земле, даже без шеи. А в гуще деревьев застыли молчаливо Стефан Цвейг и Поль Элюар, Фредерик Шопен и Поль Верлен. Здесь же и позеленевший от времени (или маскирующийся?) медный олень, гордо вздымающий свои рога, и такой же зеленый лев, придавивший лапой орла.
Но самое интересное в Люксембургском саду – это то, что он живой: маленький мальчик с визгом гоняет чаек около пруда, с теннисного корта слышны удары мяча, а на одной из аллей снимают кино. Парижане любят этот парк и часто гуляют здесь: две молоденькие девушки поглощают багеты у подножия «Марии Стюарт», старик курит трубку, няни прогуливают детей. Кто-то читает газеты, кто-то говорит по мобильному телефону, кто-то просто вырывается на несколько минут из оффиса, чтобы позагорать на солнышке. И конечно же здесь много студентов из расположенной неподалеку Сорбонны. Вспомним слова из песни Джо Дассена: в Люксембургском саду студенты мечтают, чтобы их занятия поскорее закончились, а профессора мечтают, чтобы занятия поскорее начались…
9. Рестораны «Ле Гран Кольбер» и «Брассери Бальзар»
Париж недаром славится своей кухней. За шесть дней нашего июньского пребывания в Париже (а также и во время моего осеннего визита) мы ни разу не питались плохо или даже средненько. Завтракали мы дома, в квартире, которую снимали во втором «аррондисмане», между театром Гранд-Опера и Лувром, а обеды и ужины в парижских ресторанах были прекрасными, уникальными, великолепными, отменными или на худой конец просто хорошими. Причем это относится как к вкусовым качествам блюд, так и к интерьерам, обстановке и обслуживанию, короче всему тому, что составляет «атмосферу» ресторана. Причем надо заметить, что мы не посещали дорогих заведений, как впрочем и очень дешевых, придерживались правила «золотой середины», три звездочки в путеводителе, что является средней категорией. Кроме того, мы обычно не выбирали рестораны каким-нибудь особенным способом, а просто заходили в ближайшее заведение, когда нам хотелось перекусить. И тем не менее мы не разу не ошиблись, или ошибиться здесь просто не возможно?!
Из почти дюжины ресторанов, в которых мы обедали или ужинали, было очень трудно выбрать «самый-самый», но все же два из них выделяются особенно: «Ле Гран Кольбер» в районе Национальной библиотеки и «Брассери Бальзар» около Сорбонны. Причем, в «Ле Гран Кольбер» мы даже вернулись еще раз, а в «Брассери Бальзар» я пошла в ноябре еще дважды. Итак…
В ресторане «Ле Гран Кольбер» мы оказались в первый же вечер нашего визита в Париж. После долгого перелета, а также первой прогулки по неожиданно холодному и промозглому Парижу аппетит разгулялся нешуточный. Вот тут-то мы и оказались около ресторана «Ле Гран Кольбер» на улице Вивьен, номер 4. Этот ресторан находится в здании отреставрированной галереи «Кольбер», правда, мы так и не поняли, названа ли она так в честь государственного деятеля 17 века Жана-Батиста Кольбера или дипломата, жившего тоже в 17 веке, Шарля Кольбера или же вообще в честь какого-то другого Кольбера. «Ле Гран Кольбер» славится своим статусом самой красивой «брассери» Парижа. А что же такое «брассери»? Это тип ресторана, средний между «бистро» (где подают ограниченное количество блюд, сервис быстрый, но «ненавязчивый», а интерьер часто бывает выполнен в стиле бель-эпок начала 20 века) и собственно «рестораном», то есть заведением обычно чересчур дорогим и рассчитанным на туристов с плохим пониманием французской кухни. «Брассери» бывают довольно большими, в них подают большой выбор блюд (часто, хотя не всегда, ориентированный на тот район Франции, откуда родом шеф-повар данной «брассери»). Итак, ресторан – или более правильно, «брассери» – «Ле Гран Кольбер» знаменит своим интерьером: деревянными панелями, зеркалами, огромными пальмами в кадках и украшающими стены афишами местных театров. Но больше всего привлекли наш глаз разделяющие длинный зал на уютные кабинки стенки из стекла с «ледяным» узором, выполненные в стиле ар-нуво. Впрочем, мы разглядели все это убранство только после того, как подробно изучили обширное меню ресторана, включающее в себя такие традиционные блюда, как селедка с картошкой (а вы думали, что французская кухня – это только трюфеля и паштеты?!), улитки, обжаренное в сухарях филе мерлузы и жареное мясо. В этот раз наш выбор – как всегда правильный – остановился на луковом супе, закуске из лягушачьих лапок и телячьей печенке в луковом соусе. Суп оказался невероятно густым и ароматным, а принесли его нам в глиняном горшочке, закрытом сверху не крышкой, а огромным тостом и расплавившимся сыром. Лягушачьи лапки – нельзя же побывать в Париже и не отведать это традиционное французское лакомство – оказались далеко не такими скользкими и противными, как их рисовало наше необразованное воображение, по вкусу они напоминают нечто среднее между куриными крылышками и креветками, а приготовлены были по особому рецепту «Ле Гран Кольбер»: с чесноком, оливковым маслом и пряной зеленью – очень хорошо подогревает аппетит. Ну а телячья печенка была просто шедевром кулинарного искусства: мягкая, ароматная, выдержанная в винно-луковом соусе, просто пальчики оближешь! А во второе посещение «Ле Гран Кольбер», в последний вечер в Париже мы выбрали вкуснейшую баранину и изысканные морские гребешки.
Ресторан «Брассери Бальзар» находится на рю-дез-Эколь, дом 49, в 5-м «аррондисмане», около Сорбонны. Это типичная «брассери», хотя и не очень большая, но уютная: столики стоят так близко, что для того, чтобы гости могли вылезти, официанту приходится отодвигать столик (а делают это они мастерски, несмотря на все то, что на этом столике стоит). Стены украшены деревянными панелями и огромными зеркалами, которые создают иллюзию большего пространства; стойки с дессертами украшены красивыми букетами белых лилий. Впрочем, к «Брассери Бальзар» вполне применимо выражение «в тесноте да не в обиде», и славится она своей атмосферой, совершенно удивительно совмещающей в себе гламурность дорогого ресторана и свободный дух университетской забегаловки – ведь посещают это заведение в основном профессора и студенты Сорбонны. Официант, который обслуживал нас, тоже был очень колоритный: подвязанный длинным белым фартуком, с закрученными вверх усами, он словно сошел со страниц французского романа. Заметим, что официанты в Париже обычно немолодые, серьезные мужчины, деловито и в то же время грациозно обслуживающие посетителей, словно они – дорогие гости, а не просто клиенты. Так в Париже и во всем, что связано с едой: к еде здесь относятся очень серьезно, поэтому и работа официанта не для студента, подрабатывающего на колледж. Надо также заметить, что официанты парижских «брассери» не подходят к вашему столику по пять раз за вечер с вопросом «все ли в порядке»: они знают, что все в порядке, и появляются, словно по мановению волшебной палочки, тогда, когда они нужны: грязные тарелки исчезают, новые блюда прибывают, вино подливается, но при этом никакой навязчивости.
Впрочем, «Брассери Бальзар» запомнилась не только атмосферой, но и едой. На первое мы выбрали протертый овощной суп, который нам подали не в тарелках, а в супнице: как только тарелки опустошались, появлялся официант и доливал суп большим серебрянным половником. Впрочем, и сам суп оказался гораздо вкуснее, чем нам представлялось по аналогии с его советским или американским кузенами: деликатнейший вкус, тонкий аромат, правильная температура и совершенно незабываемая текстура! На второе мы заказали фирменное блюдо «Брассери Бальзар» – баранью ногу (по-французски, «жиго»), которую подали тоже одним куском, и опять официант с подкрученными усами, словно удалой гусар с саблей, лихо разделал ее на тонкие ломти. К баранине подавалась зеленая фасоль, картофель и изумительное красное вино, а на дессерт мы заказали по пирожному: Виталик ел яблочный штрудель, а я – шоколадное пирожное с «английским кремом» (который напоминает растаявшее ванильное мороженое).
В ноябре я снова возвращаюсь в «Брассери Бальзар», причем даже дважды. В первый раз я заказала «касуле» (жаркое, популярное на юго-западе Франции и состоящее из соленой ветчины, тушенной в жире утиной ноги, кроличьего мяса и сардельки с фасолью в ароматном соусе – звучит странно, но это очень вкусно), а на дессерт – фирменные профитроли с ванильным мороженым и горячим шоколадным соусом. А во второй раз я взяла протертый тыквенный суп (его опять же подают в супнице с серебряным половником) и блюдо под загадочным названием «брандад де морю». Поясняю: «морю» – это по-русски треска, причем треска соленая и сушеная. Ее вымачивают в воде или молоке, от чего излишек соли выходит, а сама треска размягчается. Потом эту уже готовую рыбу добавляют в картофельное пюре, а результат – просто объедение!
10. Курс французского кулинарного искусства
Из выше написанного становится понятно, что французы, а особенно парижане, остались глухи к призывам Остапа Бендера не делать из еды культа. Во время ноябрьского визита в Париж я решила последовать их примеру и проникла в самую святая святых парижского культа еды: на настоящую парижскую кухню. Для этого я записалась на курс кулинарного искусства в ателье «Пари-гурман», где под строгим руководством нашей наставницы Мирьям мы постигаем секреты Настоящей Французской Кухни (именно с большой буквы).
Вообще, курсы кулинарного искусства очень распространены во Франции (и не только в Париже): это и прекрасное место для свидания влюбленных, и оригинальный подарок маме или жене, и своеобразный клуб знакомств, и конечно же популярное мероприятие для туристов. В многочисленных парижских «ателье де квизин» (кулинарных ателье) – как частных, так и основанных при крупных отелях (таких как, например, отель «Ритц») – можно научиться не только готовить, но и печь, и подбирать соответствующие вина к различным блюдам, и правильно выбирать ингредиенты. Проводятся такие курсы профессиональными кулинарами и продолжаются от часа до нескольких дней. Многие курсы включают в себя прогулку по одному из многочисленных открытых рынков Парижа или дегустацию сыров и вин. Таким образом, это не просто курс, а настоящий экскурс в мир французской кулинарии.
Наш курс продолжается полдня (с полдесятого утра до трех часов дня) и начинается с посещения одного из самых красивых и популярных открытых рынков, расположенного около метро «Альма-Марсо», на бульваре президента Трумэна в восьмом «арондисмане». Чего здесь только нет! Кроме вполне ожидаемых овощей и фруктов, на рынке (по-французски, «марше») продаются мясо и рыба, молочные продукты и хлеб, грибы и травы, сухофрукты и соленья, выпечка и готовая еда. А какой тут выбор! Пять сортов моркови, разноцветные редисы, прилавок длинной метров пять с различными травами: тут не только общераспространенные петрушка и укроп, но и базилик, и тимьян, и эстрагон (тот самый, из которого делают лимонад «Тархун»), и какие-то другие совсем необычные травы, названия и применения которых мне неизвестны. На грибном прилавке лисички и сморчки, но больше всего меня поразил боровик со шляпкой диаметром сантиметров 25! Колоритные мясники торгуют говядиной, свининой и птицей: тут и куры, привезенные из Бургундии, и утки, и даже кролики. Рыбный прилавок изобилует дарами моря, причем не только рыбой, но и моллюсками, морскими гребешками, креветками, крабами и омарами. Рядом продаются и более специфические продукты, например, лягушачьи лапки (сырые!) и улитки. Другой торговец дает попробовать паштеты из утиной или гусиной печени – знаменитые французские «фуа гра». А сыры, сосиски, паштеты и ветчина! В специальной жаровне крутятся куры-гриль, а их соки стекают на запекающуюся внизу картошку. Даже на фруктово-овощных прилавках есть чему удивиться: например, в ноябре здесь продаются ананасы, киви и рядом же – красная смородина. Прямо на рынке мы пробуем знаменитые французские блины – «креп» – с сахаром. Но на рынке можно купить не только съестное, здесь же продаются цветы и одежда, аксессуары и украшения, и даже форма (халаты и передники) для прислуги, что и неудивительно, ведь это очень богатый и престижный район.
Закупившись всеми необходимыми продуктами, мы возвращаемся в «ателье де квизин», то есть на кухню. Здесь нам выдают фартуки, разделочные доски и ножи, и мы принимаемся за дело. Надо сказать, что наша наставница Мирьям очень хорошо организована, у нее все продумано до мелочей. Кроме меня этот курс берет еще одна «ученица», она пенсионерка, мать двоих детей и бабушка трех внучек. Этот курс – подарок ее дочери ко Дню матери. Под руководством Мирьям мы готовим обед из четырех блюд, а потом переходим в столовую (огромную комнату с настоящим роялем) и обедаем. На закуску (по-французски, «амьюз буш», что дословно значит «развлекать рот») мы сделали леденцы из сыра (леденцы потому, что они круглые и на палочке, сахара в них нет ни грамма). На первое у нас ризотто с тыквой и грецкими орехами, а на второе – завернутая в пакетики из фольги треска с ванилью и томатным соусом и с кабачками. Звучит это несколько странно, но благодаря ванили (а используем мы настоящую, таитянскую ваниль в стручках, какую я раньше видела только по телевизору) рыба приобретает нежный аромат и совершенно неописуемый, слегка сладковатый вкус. А на десерт мы спекли очень аппетитную шарлотку по рецепту бабушки Мирьям: в ней мало теста, а полдюжины различных сортов яблок придают ей непередаваемый аромат.
Кроме самих рецептов, Мирьям знакомит нас с правильной техникой работы ножом, показывает, как чистить помидоры от шкурки и семян, как правильно резать овощи и перемешивать тесто и еще многое, многое другое. И еще она делится интересными советами про то, как подбирать блюда для меню, сколько ингредиентов нужно брать в расчете на одну порцию, как припускать лук, чтобы он не горел, какое масло лучше использовать для каких блюд. Так что я не просто хорошо и интересно провела время, но и многому научилась.